село берендеево что посмотреть
Этот таинственный край берендеев
– Это место очень интересное и таинственное, – говорит она. – Здешним легендам не менее двух с половиной тысяч лет! И всюду одни загадки. Почему село так названо? Куда пропал городок? Почему исчезло Берендеево озеро?
Как выяснилось, даже история появления берендеев на Переславской земле хранит множество тайн. Есть версия, что название села происходит от слова «бередить». Болото, которым славится местность, всегда бередит душу человека, беспокоит его. Оно – и не вода, и не земля, какой-то промежуточный мир. Фантазия народная немедленно заселяет подобные места разной нежитью. «И стало там болото великое, по прозванью Берендеево. И живет там сила нечистая, и блуждает она под кочками. А вовек не выйти ей оттуда, не вырваться: велико на ней проклятие», – повествует легенда.
К еще одной версии появления слова «берендеи» исследователей подтолкнули данные, обнаруженные учениками Ангелины Петровны во время поисковой работы. В этих местах в 1980-е годы работала Верхневолжская археологическая экспедиция. Ученики Ангелины Финошиной два года подряд сотрудничали с археологами. Среди них был шестиклассник Саша Бакаев – первооткрыватель стоянок первобытного человека на месте теперешнего болота. Он нашел 24 такие стоянки. Сегодня Александр Бакаев – известный археолог, краевед. Он частый гость Берендеевской школы.
Во время той экспедиции в одном из захоронений нашли амулеты берендеев. Похожие на современные украшения обереги были выполнены из медвежьих клыков и позвонков, так же была расшита и одежда. Тогда высказывалось предположение, что слово «берендеи» и название села восходят к европейскому bear, обозначающему в ряде языков медведя.
Но самая правдоподобная версия, по словам Ангелины Петровны, следующая. Берендеи, давшие название местности, – это кочевые тюркоязычные племена, родственные печенегам и половцам. Русскими князьями они приглашались для охраны границ и таким образом попали на территорию Переславского края. Точно известно, что берендеи служили у костромского князя Милослава Галицкого, чьи вотчины – ныне деревня Милославка – находились буквально в полукилометре от Берендеева.
Но во времена Ивана Грозного кочевники вдруг исчезли, словно их и не было никогда. Мимо такого события Ангелина Финошина, конечно, пройти не могла. Вместе с учениками занялась этим белым пятном в истории родного края и установила пути миграции берендеев. Поиски привели в украинский город Бердичев, в Каракалпакию (Узбекистан) – именно там обосновалась часть племен.
Изучая историю своей земли уже много лет, Ангелина Петровна не только путешествовала по ней с учениками. Все находки, свои и ученические, записанные легенды и весь опыт краеведческой работы она переносила на бумагу. И наконец в прошлом году появилась книга – «Путешествие в чудесный мир природы Михаила Пришвина».
Когда-то, впервые услышав название железнодорожной станции, Пришвин поразился: «Берендеево. Какие удивительные есть имена, и как они на меня действуют: дворец мне явился сказочным дворцом Берендеева царства, и пошло, и пошло в душе берендить. Ну, Берендей, – сказал я себе, – думать тебе больше нечего». Приехав на разведку, писатель уже не смог покинуть лесной край на берегу Плещеева озера. Поселившись, стал называть себя Берендеем. Мечтал создать на территории нынешнего национального парка Берендееву чащу, в которой сохранялись бы неприкосновенными все растения и животные.
Это пришвинское восприятие земли поразило Ангелину Финошину. Изучение творчества писателя, его философии стало частью краеведческой работы. Тропами Пришвина ходили-ездили ученики Ангелины Петровны не раз. Маршруты походов наносились на карту России, все они описаны в книге. Например, из Гориц, завернув в Никитский монастырь и другие заповедные места, шли на Александрову гору. Или от истока Волги направлялись к устью этой великой реки – в Астрахань.
Сейчас очень модно говорить о проектах. А вот эти походы – путями писателя – и есть реализация проектов. Причем проектов, которым уже больше ста лет. Результаты Берендеевской школы могли бы использовать и другие преподаватели – в готовом виде или как идеи для собственных крае-ведческих изысканий. Часто от проделанной работы остается лишь недолгая память. Книга Финошиной рассказывает, как сохранять и использовать материал, полученный ребятами в ходе исследований.
К сожалению, ее труд почти неизвестен за пределами Переславского района, хотя Ангелина Петровна отдала несколько экземпляров в областной департамент образования. Но учителя географии о книге ничего не знают. В институт усовершенствования Ангелину Финошину часто приглашают читать лекции, на базе ее школы устраивают конференции. Почему же оказался не нужен результат трудов? Сама Ангелина Петровна несколько раз предлагала организовать встречи с географами. Но чиновникам все недосуг об этом думать.
Во время презентации книги в детской библиотеке Переславля собравшиеся слушали ее автора пять часов кряду! Некоторые были растроганы до слез. Что-то особенное, вызывающее не только интерес, но и непритворное волнение, есть в этой книге. Как и в истории земли нашей.
И всё-таки я это сделал — проехался вокруг Плещеева озера. Памятуя своё предыдущее фиаско, решил сделать в этот раз хитрее, перенеся старт в Берендеево, от которого идёт асфальт средней паршивости (на фото, правда, запечатлён приличный отрезок) до Переславля. И тут нарисовалось два варианта. Вариант первый: встать почти ровно в пять утра, чтобы, споро собравшись, выскочить с явным недостатком кортизола в крови на семикилометровый трек до платформы «Красный строитель», сесть на электричку до «Каланчёвской», добраться до Ярославского вокзала, там вписаться на утренний экспресс до Александрова, пересесть на ярославскую электричку и выйти на станции «Берендеево». Несколько утомительно и заморочено. Но для меня существовал второй вариант: королевский. Дело в том, что у родителей жены имеется под Александровым дача, которую мне позволили использовать в качестве велобазы и не только. Поэтому я, имея в распоряжении несколько нерабочих дней, мог спокойно распределять тяготы пути на три дня. День первый — добраться до дачи под Александровым. Суммарный велокилометраж получается маленьким: 7 км по Москве и 15 км от Александрова до дачи. Больше трясёшься в электричках, чем по дорогам. Правда, эти последние 15 км представляют из себя покрытие совершенно различного характера, в двух местах из-за глубокого песка пришлось спешиваться и вести вел.
А вся мякотка и суть произошла на второй день, когда я в семь утра выехал с дачи до Александрова, чтобы успеть на утреннюю ярославскую электричку, которая, помимо прочего, останавливается в Берендеево. Вот оттуда и пошло-поехало. Как я написал выше, асфальтовое покрытие на данном участке пути так себе, иногда даже выгоднее было ехать по широкой обочине, особенно если сзади начинали подпирать авто. К счастью, расстояние не очень большое — всего 20 км и вот Переславль.
Уже на мосту над Ярославским шоссе при въезде в Переславль-Залесский:
Вид на шоссе в сторону Москвы:
Вид на шоссе в сторону Ярославля:
А это площадь Народная, пересечение улиц Свободы и Ростовской:
Вот в доме слева расположено хранцузское кафе «La Forêt» («Лесное»), которое, если верить отзывам на Tripadvisor, торгует, помимо прочего, коноплёй замечательными эклерами. Подумалось, что нужно будет вознаградить себя ими и чашечкой нормального капучино после круга вокруг Плещеева озера.
Съезд с улицы Урицкого к Никитскому монастырю:
Вид на угол монастырской стены, улица Кооперативная — съезд прямиком к Плещееву:
Переславль-Залесский — город с богатейшей историей, там есть над чем зависнуть не на один день, но дело в том, что я в этих местах бывал предостаточно, как в одинаре, так и с экскурсиями, поэтому я не стал посещать музеи и прочие культурологические объекты, а покатил дальше, вокруг единственно интересовавшего меня в тот день объекта — Плещеева озера:
Местность постепенно становилась всё лесистее и лесистее, а возле поворота к Международному компьютерному детскому центру (там указатель соответствующий) асфальт превращается в пыльную грунтовку. И теперь каждый проехавший грузовик поднимал кубометры этой пыли в воздух, которая осаживалась по несколько минут:
Повернув на юго-запад возле деревни Купань, грунт становится менее пыльным и рыхлым. Местность справа и слева — торфяники:
Доехав до села Купанское, я открываю шампанское вижу местный индастриал:
От села начинается асфальт, который по своему качеству весьма напоминает асфальт между Берендеево и Переславлем. Зачастую он как стиральная доска, часть пути лучше преодолевать по обочине.
А это уже юго-западный район озера, музей «Ботик Петра». Был несколько раз там, поэтому не зашёл:
Замыкая круг вокруг Плещеева озера, вид с улицы Советской на Спасо-Преображенский собор. Собор сей, кстати, является одним из старейших архитектурных памятников Северо-Восточной Руси:
Ну а потом я всё же докатил до хранцузского кафе (у него учредители и правда из Франции) «Лесное» и предался, как и обещал самому себе, гастрономическому разврату. Чуть-чуть:
Надо отметить, что кафе оказалось меньше, чем я ожидал. Всего один зал, один из углов которого ещё и занимает сырная лавка. После Москвы масштабы Переславля и ему подобных городов иногда вызывают небольшой когнитивный диссонанс. Эклеры действительно оказались отличными, я их смёл с варварской скоростью, которая, наверное, несколько изумила какого-то иностранца с таксой, располагавшегося за соседним столиком. Ещё с ним сидела пожилая смуглая женщина, и они трепались на каком-то странном языке. Он был явно из романской семьи, но язык точно не был ни итальянским, ни испанским, ни португальским, и уж тем более не французским. Что, неужто каталанский? Или пиджин какой-нибудь? Захотелось спросить: «Excuse me, what language do you speak now?» Но, поразмыслив, что могу таким образом оказаться втянутым в долгий разговор, передумал спрашивать. Мне ехать уже пора было, а не праздное любопытство проявлять.
В итоге я всё-таки опоздал на обратную электричку от Берендеево до Александрова, а до следующей оставалось ещё свыше четырёх часов. Ну и я решил ехать в объезд через Бектышево, там на юг через поля, а далее через Спорново, Демьяново, Новосёлку, Мячково, Бакино и Луч.
После выезда из Берендеево на юго-восток имеется заброшенный торфобрикетный завод:
На полпути до Бектышево асфальт заканчивается и начинается пыльный грунт с камнями. После Бектышево идёт полевая грунтовка, подзаросшая травой, но без проблем проезжаемая. По пути встретилось стадо с пастухом:
После Спорново опять начинается асфальт. Довольно неплохой, надо сказать. К тому же, почти полное отсутствие автомобилей и прочих средств передвижения. Вот здесь можно было вкручивать вполне по-спортивному до самого пересечения с шоссе Р-75. В этом месте шоссе довольно узкое, траффик достаточно плотный, и почти каждый второй водитель почему-то считает своей обязанностью нестись на большой скорости. Поэтому был крайне рад свернуть на второстепенную дорогу, ведущую на юг в сторону Новосёлки. Пусть и крюк, зато доедешь. А после Бакино начинается шикарный асфальт, по которому летелось со средней около 35 км/ч. Правда, потом, после Луча, дорога всё равно сливается с Р-75, но здесь шоссе куда шире, и автомобилисты больше соблюдают скоростной режим, так как это уже въезд в Александров.
Здесь опять был приятно удивлён более мелким масштабом небольшого города — не успел толком проехаться по урбанистическому ландшафту не самого приятного исполнения, а уже пора заворачивать на выезд из Александрова в сторону дачи. Ну а дальше было делом техники докрутить до дома, где меня ждал чай, клубника и садовая земляника, душ и прочие радости для тела измождённого.
Село берендеево что посмотреть
Отправка
В связи с тем, что нет прямого маршрута из Москвы в Берендеево, я выдвинусь с группой в пятницу на электричке до Александрова, переночуем там около озера, а с утра уже выдвинемся в Берендеево.
Описание маршрута
По приезду на станцию Берендеево мы собираемся в центре платформы, дожидаемся всех участников и идем в сторону ближайшего магазина, по пути мы посетим пару достопримечательностей: памятник ВП693 Берендеево (Переславский р-н) и небольшую церквушку. В этот раз основную раскладку я дал, так что купим тока самое необходимое и выдвигаемся на маршрут. Первый объект, который встретиться нам по пути будет старое торф предприятие недалеко от пос. Довыдово. В пос. Довыдово также расположен храм Воскресения Христова дотированный 1628 г. постройки. После осмотра храмы мы выдвигаемся в село Бектышево, где осмотрим остатки старой усадьбы Бектышево, а так же по пути полюбуемся красотами живописной местности данного района. Дальше наш маршрут будет проходить через пос. Спорново, где находиться самый крупный по площади искусственный водоем в Александровском района. Площадь зеркала составляет 0,53 кв.км. Объем воды ок. 750 тыс.куб.м. Пруд был создан для рекреационных нужд в долине реки Шаха. После, мы до самого вечера будем идти в сторону р. Рокша и встанем недалеко от урочища Семёнково.
На второй день мы пораньше встаем и пойдем в сторону поселка Большие Вески, где находиться Церковь Рождества Пресвятой Богородицы, постройка датируется 1819г. Дальше по пути мы будем проходить заброшенные торфяники, старого торф предприятия, которые тоже осмотрим. После прохода торфяников, мы пройдем еще несколько небольших поселков и направимся к железнодорожной станции Балакиреево и после этого выдвинемся домой в Москву.
Цена поездки
Москва Ярославская → Александров-1 в одну сторону 242р. 20к. Туда и обратно 484р. 40к.
Александров-1 → Берендеево в одну сторону 45 р. 40 к. Туда и обратно 90р. 40к.
Затраты на еду 50р.-200р. в зависимости от группы.
Общая стоимость поездки в пределах 675р.+350 за маршрутку от Александрова).
Церковь Рождества Пресвятой Богородицы в Больших Весках (Большие Вески)
(По материалам Свода памятников архитектуры и монументального искусства России / Гос. ин-т искусствознания М-ва культуры РФ. – М.: Наука, 1998. Владимирская область: в 6 ч. Ч.1 / Отв. Ред. Вл.В. Седов. – 2004. (С.601-602) )
Построена в 1821 г.
Берендеевское торфопредприятие находилось в посёлке Берендеево, расположенном в Переславском районе Ярославской области, вблизи одноимённой станции на магистральной железнодорожной линии Александров — Ярославль. Точная дата постройки первого участка узкоколейной железной дороги Берендеевского торфопредприятия неизвестна. Минимальная добыча торфа в окрестностях станции Берендеево велась с конца XIX века.
С 1919 года топливный торф стал добываться в промышленных объёмах. Но узкоколейная железная дорога появилась позднее (возможно, в 1920-х годах).
В 1931 году началась добыча торфа фрезерным способом (ранее торф добывался только машинно-формовочным способом).
В журнале «Железнодорожное Дело» (№12) имеется статья С. Костыгова, где утверждается, что первый участок узкоколейной железной дороги был открыт в 1951 году.
Главная станция узкоколейной железной дороги, расположенная в посёлке Берендеево (он же — Центральный посёлок Берендеевского торфопредприятия), была названа Перегрузочная. От неё в двух направлениях отходили магистральные пути, ведущие к местам добычи торфа.
Рядом с Центральным посёлком, в непосредственной близости от станции Берендеево на железнодорожной магистрали Москва — Ярославль, находился 1-й посёлок торфопредприятия (позднее он был административно объединён с посёлком Берендеево). К юго-западу от станции Берендеево находился 2-й посёлок (неофициальное название — Волчанка, на многих картах обозначен как Волчья Гора).
Подвижной состав узкоколейной железной дороги в 1950-е годы состоял, главным образом, из паровозов и вагонов УМВ. Вывезенный по узкоколейной железной дороге торф перегружался на широкую колею.
БЕРЕНДЕЕВО ПЕРЕСЛАВСКИЙ РАЙон Ярославская област
Евгений Работников запись закреплена
Ксения Кузнецова запись закреплена
Ирина Мельникова запись закреплена
Ярославские коммунисты предали советские идеалы! Они продали место в списке и не кому-нибудь, а москвичу, который со своей строительной фирмой кинул сотни людей, они остались на улице. Посмотрите видео обязательно, там все разложено по полочкам!
НЕ ДОПУСТИМ ВО ВЛАСТЬ ОБМАНЩИКОВ И ДЕЛЬЦОВ
Дарья Белякова запись закреплена
Договорилась: против депутата ярославской Думы Ларисы Ушаковой требуют возбудить уголовное дело
За клевету.
Соответствующее обращение в адрес прокурора Ярославской области Дмитрия Попова направил депутат Государственной Думы Анатолий Грешневиков.
Показать полностью.
— 7 июля в поселке Красные Ткачи депутат Ярославской областной Думы, кандидат на выборах в Госдуму от партии «Единая Россия» Лариса Ушакова проводила «народный сход». В нем участвовали жители, учителя местной школы и глава района Дмитрий Шибаев, — пишет Грешневиков. — Как рассказали мне участники мероприятия, Ушакова допустила клевету в адрес партии «Справедливая Россия» и меня, как кандидата, возглавляющего региональный список, заявив, что мы и некие бизнесмены из партии будем строить в области мусоросжигательный завод, который уничтожит экологию региона. При этом она заявила, что в Рыбинске горит свалка, и ядовитый дым распространяется до Тутаева. Если избиратели хотят уничтожения экологии, пусть голосуют за «Справедливую Россию».
Судя по всему, речь шла о пожаре на полигоне «Аксеново» в Рыбинском районе. Однако 5 июля ЯРНОВОСТИ сообщали, что он был полностью потушен, хотя почти две недели до этого пожарные боролись с тлением отходов.
По словам Грешневикова, Ушакова хотела таким образом «оболгать и скомпрометировать» оппозиционера и партию, которую он представляет. Анатолий Николаевич также обращает внимание прокурора на то, что все наоборот — как депутат Госдумы он работал заместителем председателя комитета по экологии, и защита природа является профилем его работы в «Справедливой России». В частности, он выступает против строительства тех самых мусоросжигательных заводов, что подтверждают стенограммы на сайте Госдумы.
— В связи с вышеизложенным прошу расследовать этот инцидент и возбудить уголовное дело против депутата областной Думы Ушаковой за распространение клеветы и недостоверной информации, — обращается к прокурору Грешневиков. — Надеюсь, что принадлежность к партии власти и депутатский иммунитет не освобождают клеветника от ответственности перед законом.
Берендеево царство
Как обидно жить в нашем московском климате: казалось бы, зима и холод целых полгода, а снега нет такого, чтобы как в детстве — белый-белый, и на солнце искрится, да чтобы по зимнему лесу на лыжах! В общем, решили мы, что не хватило нам…зимы! И решили мы поехать в начале марта на русский север. Оказалось, что найти то, чего душа желает (а душа желала кроме деревянного зодчества и карельской бани еще и лыжни в заснеженном лесу) довольно непросто: в основном современные туристы предпочитают путешествовать по карельской глубинке на снегоходах. Но нам повезло, и команду сумасшедших лыжников согласился сопровождать аж председатель петрозаводского туристического клуба!
Москва провожала моросящим дождиком и ироничными взглядами встречных на наши лыжне чехлы. А проснулись мы как будто уже в другой стране — все за окном было розовым: розовое небо, розовый снег, толстый розовый иней на ветках розовых берез! Оно и понятно: минус десять градусов, как говорится — мороз и солнце! Не отлипая от окна, доехали до Медвежьегорска, или, как называют местные, до Медгоры. И сразу же восхитились деревянным зданием вокзала, которое было построено еще до революции.
Тут же на перроне накупили всякой-разной копченой рыбы. Ну просто потому, что нельзя было пройти мимо такого запаха! Как потом оказалось, самые вкусные местные рыбы — сиг, форель и палия (это такая местная рыбка семейства лососевых). Налим тоже вкусный. А вот судака все-таки лучше не в копченом виде употреблять.
Нам предстояла поездка к нашему первому месту дислокации — в старинную карельскую деревню Типиницы, где нас ждал гостевой домик на берегу озера. Ехали мы на новом «патриоте», а в прицепе за нами ехали два снегохода — один обычный, а второй снегоход-буксир, для прокладки лыжни. Дорога была очень живописной, особенно после московского серого неба. Мы не уставали ахать от восторга и несколько раз останавливались, чтобы получше рассмотреть и сфотографировать деревянные церкви и деревенские дома.
Прогулялись по деревенским улицам, вспомнили, что снег под ногами должен поскрипывать, а не похлюпывать. Кстати говоря, зимой дороги в Карелии хорошо чистят, так что ездить по ним очень приятно — ни ям, ни ухабов, ни московских реагентов.
Оба следующих дня мы провели на лыжах, а прокладывал нам ее наш проводник как раз с помощью снегохода-буксировщика: надевал широкие горные лыжи, заводил мотор — и уносился вперед, оставляя за собой хороший след. А мы уже этим следом в своем темпе шли по маршруту — по лесным просекам, по льду озера, через заброшенные и обитаемые деревни, мимо деревянных церквей Заонежья.
Церкви кстати в большинстве своем отреставрированные, а вот на некоторые дома ужасно жалко смотреть — они умирают, прямо как люди: такие большие, некогда красивые, украшенные резьбой, теперь потихоньку кособочатся, горбятся и разрушаются. Хотя они, конечно, прекрасны даже в таком виде. Прекрасно и одновременно грустно. Грустно оттого, что уходит в прошлое какая-то часть нашей истории, и нужно успеть застать и полюбоваться хотя бы остатками этой уникальной деревянной Руси.
Нашей деревне Типиницы в этом смысле повезло — хоть в ней тоже есть какое-то количество таких заброшенных домиков, но в целом деревня живая. В последнее время туда переехало из Петрозаводска несколько семей и живут в деревне круглый год.
Хозяин нашего гостевого дома — тоже бывший городской житель, преподаватель Петрозаводского университета. Сейчас достраивает второй гостевой дом, видимо, спрос на услуги есть. Рыбаков например много в Заонежье приезжает круглый год. Природа же там практически девственная: ни народу, ни промышленности, вода чистейшая — так что рыба есть. Нам по пути на озере попадалось много таких любителей зимнего лова, а уж летом-то наверное их гораздо больше! По крайней мере, лодки в деревне стоят почти у каждого дома. Озеро огромное, места и рыбы всем хватает.
Наш гостевой домик был построен в традиционном северо-русском стиле: карельский дом — это, как правило, пятистенок с продольным перерубом и значительно большим количеством окон, чем у наших деревенских домов средней полосы. Фронтон у него бревенчатый, на чердаке есть помещение с бревенчатыми стенами и большим окном, отчего дом как бы становится двухэтажным. Такой второй этаж не отапливается, и на зиму его закрывают, так что сверху на озеро нам посмотреть не удалось. В нашем домике была и печка, и камин в большой общей столовой, где мы по вечерам после ужина строили планы и маршруты на следующий день.
В итоге за два дня было пройдено два кольцевых маршрута.
В первый день осмотрели церковь Ильи Пророка 18 века в деревне Поля и заброшенную деревню Яндомозеро, где еще несколько лет назад стояла удивительная церковь Варвары 17 века, но было принято решение перенести этот храм в другое место, и теперь этот памятник архитектуры оказался просто разобран и растащен по разным местам. Вместо реставрации пока идет следствие и поиск виноватых. Примерно тридцать километров за день нам пришлось проехать.
На следующий день маршрут был чуть короче — не больше двадцати пяти километров. В этот день в заброшенной деревне Тамбицы мы увидели деревянную часовню Николая-чудотворца, и еще посмотрели две часовни Иоанна Предтечи на Вороньем острове. Поразительно, как гармонично вписываются такие деревянные храмы в ландшафт! Ненавязчиво и деликатно они становятся естественной частью северного пейзажа и его смысловой точкой. Все церкви открыты, можно зайти вовнутрь, если конечно остались силы открыть примерзшую дверь. Зимой жителей нет вокруг, да и туристов тоже мало, так что вход заметает снегом. Но нам почти везде удавалось даже на крышу вылезти, полюбоваться окрестностями.
А в лесу снега — по пояс! И куча звериных следов. Видели следы лосей, кабанов, белок и еще каких-то хищников. Саму рысь только из автомобиля видели, крупная! И я, признаться, не сожалею, что не встретилась с такой зверюшкой лично. А уж заячьих-то следов целая куча-мала. У зайцев мартовские свадьбы как раз начались, они носятся как сумасшедшие — ну и, как и положено мартовским зайцам, вытаптывают целые танцплощадки!
А по вечерам мы парились в отличной бане, пили чай с травами и выбегали из парилки валяться в снегу и смотреть на звездное небо, пытаясь разглядеть северное сияние. За баню правда пришлось отдельно доплачивать, но за такое удовольствие совсем не жалко. Баня в Карелии и вправду особенная, мягкая, ароматная. Душевная, по-другому и не скажешь. Нам еще хозяева к чаю банку варенья принесли из каких-то местных ягод — я не поняла, из каких, по-моему сразу из всех.
На третий день мы — частично на лыжах, частично на машине, перебрались в другой гостевой дом — в деревне Ерсенево на берегу Онежского озера, напротив острова Кижи. Еще хватило времени до темноты сделать недолгую лыжную вылазку, исследуя другие острова архипелага. Оказалось, там сохранилось довольно большое количество деревянных церквей. Бывает, часовня стоит там, где от деревни уже и следа-то никакого даже не осталось. Просто сказочное царство какое-то: идешь, идешь по лесу — и вдруг среди еловых лап такой купол деревянный выглядывает, лемехами покрыт — ну точь-в-точь шишка еловая.
Таковы часовня Знамения Богородицы в селе Корба или Варлама Хутныского в деревне Подъельники. Вообще эти все деревни имеют общее название — Кижское ожерелье — и входят в состав музея-заповедника.
Кроме самого острова Кижи, к музею относятся Большой Климецкий остров, Волкостров и Еглов-остров, а также часть построек на материковой части Заонежского полуострова.
Кстати, хозяевами нашего второго гостевого домика были потомки известного кижского плотника-реставратора Елупова. На первом этаже его дочь устроила фотовыставку об истории Кижей и о реставрации Преображенской и Покровской церквей, о работе своего отца и его бригады по спасению деревянных онежских храмов. С юного возраста начал Елупов трудиться в бригаде мастеров, созданной по инициативе легендарного архитектора-реставратора Ополовникова, и со временем стал постоянным руководителем плотников, восстанавливавших сокровища Кижского заповедника. Благодаря деятельности Бориса Елупова и его сотоварищей на остров Кижи были перевезены многочисленные памятники северного деревянного зодчества, сохранены от разрушения Преображенская и Покровская церкви и другие уникальные постройки «Кижского ожерелья».
А на следующий день выглянули в окно и…ничего не увидели. Туман такой, что хозяйка наша сказала «глаза можно дома оставлять». Надели лыжи и поехали чуть ли не на ощупь в надежде, что рассеется. Когда немножко прояснилось, наделали романтических фотографий.
На главный остров архипелага в середине двадцатого века было привезено много памятников архитектуры, которые теперь составляют архитектурно-этнографическую экспозицию музея-заповедника «Кижи». Кроме всем известного ансамбля Кижского погоста есть там и мельницы — водяная и ветряная, и амбары, и дома из разных деревень Заонежья, и несколько других церквей. Самая старая из них — церковь Святого Лазаря, по преданию она была построена еще в 14 веке!
Реставрация в Кижах идет и сейчас. При нас разбирали четвертый ярус двадцатидвухглавой Преображенской церкви, а всего их там семь. В музее создан целый плотницкий центр, который работает там уже много лет. Его кстати тоже можно было посетить с экскурсией, посмотреть и послушать о специфике реставрации деревянного зодчества, о том, как скреплялись друг с другом деревянные детали, какие были плотницкие хитрости у строителей всей этой деревянной красоты. На экскурсию по музею-заповеднику к нам присоединились туристы, которые приехали на судне с воздушной подушкой из Петрозаводска — есть еще и такой вариант посмотреть Кижи зимой. Но мне больше по душе тот неспешный способ попасть сюда, как это сделали мы, своего рода паломничество. Есть в этом что-то исконное, настоящее, когда не прискакиваешь наспех на вертолете или катере на пару часов, а несколько дней приближаешься, подготавливая себя к встрече с красотой.
В таком же тумане пришлось гулять на лыжах и по соседним островам — до самого вечера видимость так и не улучшилась. А назавтра нам уже нужно уезжать после завтрака! Так мне обидно стало за свое невезение, что проснулась я перед рассветом, увидела, что тумана нет и решила поехать в одиночку через озеро встречать рассвет в Кижах. Честно говоря, одной в темноте страшновато было ехать, но зато нежный серебряный рассвет на Онеге — это воспоминания на всю жизнь! За три часа небо постепенно меняло цвета и оттенки; очертания храмов становились объемнее и четче.