С чего начиналась книга
С чего начинается книга
Вы обратили внимание, сколько сейчас людей хоть что-нибудь пишут? Блогеры, журналисты, комментаторы, просто имеющие свои странички в контакте и инстаграмме – несть им числа. И, думаю, многие из этих пишущих надеются рано или поздно написать свою книгу, и немало тех, кто её уже пишет. Возможно, и вы принадлежите к этой многочисленной когорте сетевых писателей. И вопрос о том, с чего начинается книга, не может не заинтересовать вас.
Где у книги начало?
Это, наверное, пролог? Или ретроспектива? Вступление? Это для читателя книга начинается с пролога. А для писателя?
Вообще, нередко бывает, что человек просто хочет написать свою книгу. Хочет – и всё. Горит желанием, чувствует собственную нереализованность без написанной и, конечно, изданной книги. О чём будет книга – это не так и важно. Нет, она должна быть интересной, её должны принять с восторгом читатели, а издательства бороться за право её опубликовать. Но о чём конкретно книга, разве не так значимо?
Вот это неправильный подход. Я заранее могу сказать, что вряд ли с таким подходом вы добьётесь успеха. Почему? Потому что не оттуда начинаете.
Начало книги — задумка
Книга должна начинаться с идеи, которая внезапно пришла вам в голову, с задумки, которая родилась в вашем мозгу, с истории, которую бы вам захотелось рассказать другим. Может, и не совсем внезапно, а под влиянием каких-то событий, другой, чужой истории, даже просто случайно увиденного образа или услышанного слова.
То есть задумка – это концентрация вашего жизненного опыта, ваших знаний и чувств, замешенная на интересе. Интерес обязателен. Нельзя увлечь читателя тем, чем сам не интересуешься. Сейчас вот популярен жанр фэнтези. Почему — это другой вопрос. Но я встречала авторов, которые кидаются писать фэнтези, не потому, что этот жанр им нравится, и они в него влюблены с детства. А потому что он популярен. Или, например, посмотрев, насколько популярна в интернете тематика женской психологии, человек тоже решает об этом писать.
Нет, это неправильно. Надо идти от своего интереса. И приступать к книге, когда её идея появится сама, а не будет вымучена, выдавлена из головы насильно.
Художник Дмитрий Белюкин
План – это не скучно
Итак, задумка у вас появилась, и нередко она бывает так горяча, что хочется немедленно начать писать. Даже пальцы горят, как не терпится сесть за клавиатуру. Не спешите. Идею надо обдумать, покрутить её со всех сторон, прикинуть план. Да-да, план.
Многие из нас не любят составлять план ещё со школы, и не понимают его пользы. А ведь план не только упорядочивает мысли, но и помогает им развиваться, превращает одну идею в целый каскад мыслей, сложную структуру сюжета или проработанную концепцию книги. Причём план важен не только для научно-популярной книги, но и для художественного романа. В нём можно прописать все этапы развития сюжета от пролога к эпилогу, наметить ключевые моменты, расставить акценты, обозначить всех злодеев и помощников главного героя, наметить основные события и приключения.
Продумывание сюжета книги – это увлекательнейшее дело. Многие писатели считают, что это как раз более интересно, чем облекать мысли в слова и набирать текст на клавиатуре.
При составлении подробного плана выявляются и сложные моменты, подводные камни, проблемные места. Тогда они не вылезут неожиданно в тексте, их можно продумать заранее, чтобы потом не выкатывать «из кустов рояли».
И чем подробнее план, чем более развёрнутая схема, тем проще потом будет работать с самим текстом.
Художник Сэмюэль люк Филдес
Знакомимся со своими героями
Ну вот. План готов, теперь-то уже можно начинать писать книгу? Если книга нон-фикшн, то, пожалуй, можно, а вот если художественная, то ещё рановато. Ведь, кроме сюжета, в вашей книге должны быть герои. Именно им сочувствует читатель, с ними грустит и радуется. Они совершают поступки и двигают сюжет. Но прежде чем представить своих героев читателям, нужно познакомиться с ними самому.
Проработка образов не только главных героев, но и второстепенных персонажей тоже относится к предварительному этапу написания книги. Приступать к самому тексту лучше, имея полное представление обо всех действующих лицах – их характерах, темпераментах, привычках, интересах, особенностях их эмоциональной сферы и даже речи. Не забывать и об истории жизни персонажей. Даже если она не входит в книгу, то именно эта история формирует характер героев.
Опытные писатели советуют завести по каждому персонажу отдельный файлик, где расписать весь его образ – и внешний облик, и внутренние особенности, и своеобразие поведения и речи. Некоторые авторы даже находят подходящие фото в сети, чтобы герой стал реальнее. Работая над образами персонажей мы, как бы оживляем их в своей голове. И такими же живыми, объёмными, яркими они будут и в книге, хотя, возможно, в текст не попадёт и десятой части наших наработок, которые нужны для оживления персонажей.
Художник-иллюстратор Норман Роквелл
Итак, теперь у нас есть и подробный план, и проработанные образы ключевых персонажей книги, значит, можно начинать работать с текстом. Не стоит игнорировать эту предварительную работу, без неё книга будет сухой, лишённой жизни, а то и вовсе останется недописанной, если непроработанный сюжет заведёт автора в тупик.
Как начать книгу
Начать работу над историей – проблема для многих. Как начать? С какой сцены? С какой фразы? Нужен ли пролог? О чем писать в первой главе?
А действительно, о чем писать в первой главе?
Ведь две-три первые главы – это «лицо» книги, и оттого, каким оно будет – скучным, тяжелым и пресным или завораживающим, интригующим и легким, – зависит судьба романа. Если читатель завязнет в описаниях, если не найдется «крючок», способный зацепить и заинтересовать, он просмотрит первые главы по диагонали, зевнет и закроет книгу.
Каким должно быть начало книги
Хорошо, когда начало:
А еще начало не должно быть оторванным от середины: все сцены первых глав – это звенья одной длинной цепи, ведущей к нарастанию интриги и конфликта, к развитию идеи.
Частая ошибка первых глав в том, что их считают «расписочными», тренировочными – набить руку, «увидеть» героя, почувствовать мир. И они пишутся абы как, «чтобы было». А когда в пятой главе герою на голову сыплются проблемы, для которых нет предпосылок, когда он «вдруг» окунается в неприятности, которым нет причин, читатель впадает в ступор от недоумения. Откуда что взялось?
Отсюда вывод: ко всему прочему начало должно быть логичным. И если вы собираетесь сочинять на ходу, если еще не придумали для героев проблемы и неприятности, то потом не поленитесь найти им причины, вернуться в начало и дополнить его предпосылками – логичными и значимыми.
Так, если в придорожном кафе на нашего «примерного» героя вдруг нападает банда байкеров, логично предположить, что по дороге он кого-то из них обидел – обогнал, показав неприличный жест, поссорился в очереди на заправке и нехорошо обозвал и пр.
Первые главы – это экспозиция: обрисовывается мир, и на шахматной доске расставляются фигуры. И в первых главах желательно показать всех основных действующих лиц – и героев, и персонажей. И даже главного злодея. Читатель должен удивляться не тому, откуда что берется, а тому, как ловко вы замаскировали врагов под друзей и наоборот, каким незаметным и непредсказуемым оказался главный злодей.
Нужен ли пролог в книге?
Что же касается пролога, то он необязателен. Но если вы решили, что он нужен, то в литературе есть следующие варианты пролога:
Первые фразы начала зависят от того, какую информацию вы хотите выдать читателю – познакомить с героем, ввести в суть дела, обрисовать интригу и намекнуть на тайну, показать мир (в фэнтези) и др.
Какую первую фразу выбрать
Первые фразы бывают:
По сюжету образ камня, который похож на кусок сала, станет важным поворотным моментом: ближе к концу романа герой очнется и поймет, что все случившееся ему привиделось, а очнется он от сравнения скользкого подоконника с камнем, похожим на кусок сала.
Также первые фразы начала могут быть биографичными, эмоционально-действенными («- Пожар! Горим!»), экспозиционными («Эта история начинается на Алтае, осенью, куда приехала на недельную экскурсию группа немецких туристов – за вдохновением, приключениями и тайнами гор»).
Выбор информации для начальных глав и первых фраз – за автором истории. Главное, они не должны быть статичными, скучными и нелогичными. Читатель может многое простить писателю, особенно начинающему, но не тоскливого «Она встала с постели, потянулась, посмотрела в зеркало и увидела там…» на три листа. И, конечно, начало должно плавно перетекать в середину, предварять основные события, вводить в курс дела.
Чем проще, логичнее и интереснее будет начало, тем вероятнее то, что читатель не закроет книгу после первых десяти листов, а погрузится в историю с головой.
Как начать главу
Часть 1
(Дэниел Киз «Таинственная история Билли Миллигана»)
* 26 декабря, в 7 часов утра, когда пароход «Посейдон» (водоизмещением в восемьдесят одну тысячу тонн) возвращался в Лиссабон после месячного круиза по странам Африки и Южной Америки, случилось нечто необычное.
(Пол Галлико «Посейдон»)
* Итак, то, что вы прочитали – классическое экспозиционное начало книги. Одно из самых частых по употреблению, и не зря – оно не только дает общую информацию о месте и времени происходящего, но и задает первую интригу. Читатель, видящий будничное перечисление обстоятельств, расслабляется и не сразу реагирует на необычную часть, зато спустя долю секунды настораживается, и интерес этот, благодаря контрасту, может быть очень долгим – в зависимости от того, сумеет ли автор его удержать. Его единственный недостаток – отсутствие эмоциональной части. Почти все объемные романы начинаются именно таким способом, так как он уже настраивает на несуетливое, подробное повествование. В исполнении он достаточно прост, если вы знаете техническую часть вашего рассказа подноготную, а его сюжет позволяет подобную точность. Вероятные ошибки – чрезмерность и обилие деталей, способных утомить читателя до того, как заинтересуют; – отсутствие «интригующей» части. Тогда начало будет восприниматься сухой газетной заметкой, не стоящей внимания. Следующий тип – внезапный. * Тра-а-ра-а! Я прислушивался, ничего не понимая. Тра-а-ра-а! * Правда, он начал серьезно, как рассказывают о каком-нибудь действительном происшествии, но мы тогда сочли это уловкой неисправимого враля.
(из рассказов Герберта Уэллса)
* Неожиданное начало, цель которого – заинтриговать непонятностью и желанием узнать, что же этот набор слов все-таки означает. Ощущение того, что из книги вырвали пару страниц и ты сейчас начинаешь читать с третьей уцелевшей и ломаешь голову, что было на предыдущих двух, но находишь это по ходу повествования. Существует такой урок и одновременно хитрость, когда из написанной главы действительно убирают первые абзацы или страницу, а потом оценивают новое начало. Стилистически оно будет лучше просто потому, что автор уже расписался к этому моменту. Характерно для коротких форм – рассказов, зарисовок, а также юмористических новелл. В исполнении нетрудно, если вы имеете достаточно острый язык и воображение. Вероятная сложность – надо подобрать такое начало, которое не покажется глупым и натянутым, вызовет любопытную улыбку, а не непонимающее скривившееся «э-э-э?». Следующим мы рассмотрим расстилающийся перед нами пейзаж. * Примулы отцвели. И до самой границы леса, где начинался открытый луг, который полого спускался вниз до заросшего куманикой рва возле старой изгороди, только несколько выцветших их островков все еще желтели среди пролесника и меж корнями дубов.
(Ричард Адамс «Обитатели холмов»)
* Неторопливо, подробно, расслабляюще. Рисует картинку места, куда мы скоро попадем вместе с героями книги. К слову, пейзаж вовсе не обязательно природный – это вполне может оказаться и суровое готическое описание города, нарочито обыденная зарисовка соседнего двора, что угодно. Его цель – передать атмосферу и задать настроение читателю. В исполнении требует описательного мастерства автора. Даже утренний луг можно описать динамично и ярко. Если «врожденного» такого умения у вас нет – стоит потренироваться на описании повседневных вещей. Известный урок – ежедневные полчаса на описание того, что перед глазами. Ошибка – слишком затянутое описание, утомляющее, однообразное. Перейдем к четвертому – описание персонажа. Вовсе не обязательно персонаж будет главным, это может быть и простой прохожий, и второстепенный, и даже тип-который-сейчас-умрет-и-даст-толчок-сюжету. * В директорат вошел Косаку Токида. Весил он больше центнера, и в помещении стало не продохнуть.
(Ясутака Цуцуи «Паприка»)
* Стентон Роджер был просто создан для того, чтобы стать президентом Соединенных Штатов. Это был обаятельный политик, пользующийся любовью публики и поддержкой влиятельных друзей. К несчастью для Роджерса, его либидо поставило крест на его политической карьере. Или, как говорили злые языки в Вашингтоне: «Так трахался, что вылетел из президентского кресла».
(Сидни Шелдон «Мельницы богов»)
* Больше всего люди любят читать о других людях. Если вы с первых строк устраиваете читателю знакомство с интересным персонажем, то проснется чисто личностное отношение, которое провоцирует первый интерес – кто этот человек, почему он здесь находится и что из этого получится? Сложность исполнения невысокая. Ваша задача – создать достойного для знакомства персонажа, который даст толчок последующим событиям. Ошибка – персонаж, которым читатель априори должен восхититься, либо не играющий роли в сюжете, «от балды». Нередко употребляемое начало – сон персонажа и последующее пробуждение. Чаще других обвиняется в заштампованности у начинающих авторов. * Мицуо Андо тонул в море. В какой-то момент настойчивые трели телефонного звонка перекрыли шум волн, и уже в следующее мгновение он проснулся, словно волны вынесли его не на берег, а из сна прямо в явь.
(Кодзи Судзуки «Звонок 2: Спираль»)
* Описание сна задает некоторую сюрреалистичность и двусмысленность начала. Сон – плод подсознательного, он может иметь намеки на сущность героя, на его проблему или дальнейший сюжет. В 99% случаев герой просыпается от телефона, крика, грохота, бьющего в глаза света, нужное подчеркнуть. Это резко нарушает сюрреалистичность и бросает читателя в будни персонажа. Грубые ошибки являются штампами. Это и легендарный лучик света, который оползет все округлости героини, прежде чем засветить ей в глаз, и будильник, который воет о школе, а полусонный персонаж опаздывает на урок, жуя булочку на бегу. Запомните правило: сон должен о чем-то говорить, это сундук, ключ от которого мы получим только к середине книги, а то и в конце. Если вы просто не знаете, как начать фик, и бездумно пользуетесь этим шаблоном – не обижайтесь потом на критику. В случае, если вы пишете от первого лица, удобны следующие два типа начала: Размышления, дающие нам образ героя в его мнении или образе мыслей. * Когда я занимал место во главе стола, владыкой — вот кем я себя ощущал. Мы были королями, светилами в эти несколько часов пира, в которые решалось чье-то будущее и обозначался горизонт, трагически близкий или восхитительно далекий и лучезарный, — горизонт чьих-то надежд.
(Мюриель Барбери «Лакомство»)
(Джонатан Троппер «Книга Джо»)
Идеальные начала, или магия первой фразы
Нет никаких сомнений в том, что первое предложение книги важно: это зацепка, привлекающая внимание читателя. Когда речь идёт о фэнтези, или научной фантастике, начало произведения играет ещё более важную роль. Первое предложение — открытая дверь в вашу альтернативную реальность. Если начальная фраза романа будет удачной — читатель задержится, чтобы изучить придуманный вами мир, и возможно захочет погрузиться в него надолго, дочитав текст до конца; если первая фраза будет скучной и слабой — он, скорее всего, отложит книгу в сторону, и вряд ли когда-либо к ней вернётся.
Несмотря на то что начальная фраза это маленькая часть романа, состоящего из многих тысяч слов, она оказывает очень сильное влияние на наше подсознание, когда мы открываем книгу впервые. Поэтому, задача автора сделать первые слова произведения такими, чтобы читатель попросту не смог бросить чтение. Иначе говоря, читатель должен получить предложение, от которого не сможет отказаться.
Знаменитые, успешные и профессиональные писатели, как правило, начинают свои произведения так, что им удаётся с первых же слов захватить внимание читающего. В качестве наглядного примера, ниже представлена подборка фраз, которыми начинаются популярные книги в жанре фэнтези и научной фантастики. Все эти книги снискали любовь публики и стали бестселлерами, многие были экранизированы, а некоторые по праву считаются классикой литературы.
«Хоббит» Дж.Р.Р. Толкин
«Львы Аль-Рассана» Гай Гэвриел Кей
«Рождённый туманом» Брендон Сандерсон
«Сотканный мир» Клайв Баркер
«Город богов» Брендон Сандерсон
«Нейромант» Уильям Гибсон
«Чёрный отряд» Глен Кук
«Лучше подавать холодным» Джо Аберкромби
«Князь пустоты» Скотт Бэккер
«1984» Джордж Оруэлл
«Гильдия магов» Труди Канаван
«Тёмная Башня» Стивен Кинг
«Путь королей» Брендон Сандерсон
«Линия грёз» Сергей Лукьяненко
«Имя ветра» Патрик Ротфусс
«Черновик» Сергей Лукьяненко
«Принцесса стоит смерти» Сергей Лукьяненко
«Принц Терний» Марк Лоуренс
«Гибель богов» Ник Перумов
«Метро 2033» Дмитрий Глуховский
«Война миров» Герберт Уэллс
«Я – легенда» Ричард Мэтсон
«Слуга Божий» Яцек Пекара
«Кровь эльфов» Анджей Сапковский
Эти предложения можно считать идеальными началами для фантастических произведений, потому что они сходу завладевают нашим вниманием, и прочитав всего несколько слов, мы хотим продолжить чтение, чтобы узнать, что же было дальше. Читательское внимание захвачено, а удастся ли его удержать, зависит от того, что последует за удачной первой фразой.
С чего начинается книга?
С чего начинается книга?
Ясное дело — с названия. В нем зерно, главная суть того, что нам предстоит прочитать. По нему мы часто судим, стоит ли вообще открывать книгу.
Для высокой словесности название — это художественный образ, это духовный «мессидж», послание автора современникам и потомкам. Помню, как в детстве услышал я по радио, что писателя по фамилии Пастернак поносят за «антисоветское сочинение» «Доктор Живаго». Первой реакцией было удивление: что дурного в романе с таким названием? «Доктор» — это врач, «Живаго» — от слова «живой». Врачеватель всего живого — это человек хороший, нужный людям и стране! Адвокатом писателя выступил сам русский язык.
Войти в язык — вот высшая задача художника, когда он ищет имя-эмбрион для своего будущего творения или раздумывает, как окрестить шедевр, уже родившийся.
Совсем иначе обстоит дело в коммерческом книгопроизводстве. Сижу я как-то в одном богатеньком издательстве, где выходит красивый том Высоцкого с моим предисловием. Серийный формат беспощаден, стихов и песен оказался перебор, приходится сокращать, резать по живому. Неприятная процедура. А тут еще из соседней комнаты заглядывает молодой сотрудник в твидовом пиджаке — посоветоваться с толковыми женщинами-редакторами насчет названия очередного дамского детектива. Про что там — неважно. Ему надо на типовое изделие наклеить подходящий «лэйбл», чтобы удачнее впарить покупателю. Самой детективщице глубоко наплевать на имя ее детища: обзовите как хотите, меня только гонорар интересует. Товар тут производится отнюдь не штучный. Как будто это не книги, а колготки. Причем халтурные, которые очень быстро «поползут».
Впрочем, в назывании популярных детективов прослеживаются любопытные тенденции. Старомодная Александра Маринина дает своим произведениям названия «сурьезные»: «Каждый за себя», «Когда боги смеются», «Смерть ради смерти». Надеется попасть в школьную программу… Или хочет, по крайней мере, окончательно закрепиться в статусе «русской Агаты Кристи». Одна ее книга названа «Пружина для мышеловки»: к Агатиной «Мышеловке» приставлена российская пружина. Боюсь только, что лопнет она раньше времени.
Иначе действует Дарья Донцова. «Гадюка в сиропе», «Привидение в кроссовках», «Маникюр для покойника», «Надувная женщина для Казановы»… Сами названия извещают, что все это предметы одноразового использования. Прочитал — и забыл в электричке. На полку в своем доме это не поставишь.
А как дела с названиями в нынешней серьезной словесности? Когда нас спрашивают, что стоит почитать, то приходится приводит не только имена, но и конкретные произведения. И их заголовки отнюдь не всегда впиваются в память собеседника. А иной раз вызывают какие-то побочные ассоциации. Упомянешь, к примеру, «Кысь» Татьяны Толстой, а тебе в ответ: «Как же, как же, читал. И „Кысю в Америке“, и „ИнтерКысю“». Имеется в виду целый цикл романов про кота по кличке Кыся, написанных Владимиром Куниным, создателем легендарной «Интердевочки». Случайное совпадение? Никто не виноват?
И все-таки… Не отвечает ли автор, выбирая название, за все возможные переклички с предшественниками и современниками? Никак не пойму, почему маленького героя в романе Олега Зайончковского «Петрович» называют по отчеству — не мотивировано это ни логически, ни психологически. Зато неизбежно вспоминаются Петрович на карикатурах Андрея Бильжо и писатель Петрович из романа Владимира Маканина «Андеграунд, или Герой нашего времени». Вот, кстати, название многозначное и дерзкое, с намеком сразу и на Достоевского («Записки из подполья» по-английски именно «Underground» именуются), и на Лермонтова.
Здорово умел придумывать названия Набоков. «Лолита» — это слово с восторгом произносит до сих пор все читающее человечество. И не беда, что Владимиру Владимировичу нобелевские бюрократы так и не дали премии. Награда в том, что читают. Об этом «Дар» — роман с предельно простым и емким названием. А «Приглашение на казнь»? В самом заглавии — целая концепция советской истории.
Мне сейчас вспомнился рассказ Набокова «Тяжелый дым». Молодой русский эмигрант в Берлине тридцатых годов задумчиво разглядывает свою полку, где стоят «любимые, в разное время потрафившие душе книги». И перечисляются они без имен авторов — названия сами за себя говорят: «Шатёр», «Сестра моя жизнь», «Вечер у Клэр», «Защита Лужина», «Двенадцать стульев».
Напомню: «Шатёр» — последняя книга Гумилева, вышедшая незадолго до гибели поэта. «Сестра моя жизнь» — это Пастернак, к которому вообще-то Набоков относился ревниво, но книгу стихов семнадцатого года не любить невозможно: жизнь — сестра не только Пастернака, но и того же Набокова, и наша с вами. Вот названьице-то! «Вечеру Клэр» написал Гайто Газданов, эмигрант и в то время явный набоковский конкурент. Красивый жест — похвалить соперника. Ну, и себя самого не забыл писатель при составлении «золотой» книжной полки: «Защита Лужина» — это же набоковский роман. Как говорится, без ложной скромности, но с каким достоинством и тактом!
Вполне возможно, что сейчас нечто вроде «Тяжелого дыма» пишет какой-нибудь современный прозаик. И там тоже будет книжная полка молодого интеллектуала с любимыми книгами. Интересно: какие названия произведений нынешних поэтов и прозаиков туда попадут? Кто сумел потрафить читательской душе?
Читайте также
Поиск начинается
Поиск начинается Рукопись лежит на столе. И вы в который раз перелистываете ее страницы. Снова и снова возникает вопрос: что делать? как и с чего начинать?И вдруг приходит ответ. Он неожиданно прост: нужно определить систему письма. Прежде всего разобраться и решить, какова
С чего начинается Украина?
С чего начинается Украина? Где начинается Украина? Восточная граница современного украинского государства сложилась в двадцатые годы двадцатого века, когда на карте появилась Украинская Советская Социалистическая Республика. Штрихи к этой границе добавляли уже после
С чего начинается Родина?
С чего начинается Родина? Уже в гоголевское время украинские ученые, начиная с Максимовича, заявили о своих претензиях на историю Древней Руси. Украинская «патриотическая» версия древнерусской истории с тех пор будет успешно развиваться. Михаил Драгоманов начнет спор с
Маркеры чего?
Маркеры чего? Функции и значение этнических границ, которые разделяют группы и одновременно устанавливают точки соприкосновения между группами, могут быть разными в разных культурах (Barth 2000:18–20). Они зависят от множества факторов, которые исследователь может выявить
С чего начинать
С чего начинать Если преподаватель решит воспользоваться предложенными здесь приемами работы, надо начать с малого, с элементарного — взять для начала то, что описано в первых уроках, то есть упражнения сидя в кругу: два-три слова — вопрос и два-три слова — ответ. Но по
6. «Начинается плач гитары…» (Судьба и поэзия Ф. Г. Лорки)
6. «Начинается плач гитары…» (Судьба и поэзия Ф. Г. Лорки) ЦЕЛИ:Познакомить учащихся с поэзией и жизнью Ф. Г. Лорки, развить поэтическиое чувтсво учеиков.ПЛАН:1. Р. Рождественский. «Гитара Гарсия Лорки».2. Поэты приносят свои песни из будущего. За это их убивают.3. А.
16. «Все начинается с любви» (Страницы мировой любовной лирики)
16. «Все начинается с любви» (Страницы мировой любовной лирики) СОДЕРЖАНИЕ:1. Европейская, восточная, японская любовная поэзия.2. Русская любовная лирика XIX и XX вв.ОФОРМЛЕНИЕ ВЕЧЕРАОформление постановки предполагает различные варианты, например размещение на стенах зала
ВСЕ НАЧИНАЕТСЯ С КАРАНДАША!
Канун чего?
Канун чего? Из сказанного следует, что каждый исторический тип знания имеет свою теорию перехода, пограничья. Все эти типы знания всегда были концентрированным выражением знания о мире и предельным выражением возможностей человеческого миропонимания, своего рода
С чего все началось?
С чего все началось? В сорок четыре года я сел за свой первый роман “Имя розы” и завершил его, когда мне исполнилось сорок восемь. Я не намерен обсуждать здесь мотивы (как там… экзистенциальные?), толкнувшие меня на этот шаг. Их было много, вероятно, они друг друга