С чего начинается пьеса недоросль

Недоросль

Микропересказ : Злая женщина взяла в свой дом девушку-сироту. Дядя девушки решил оставить ей большое наследство, и женщина захотела выдать девушку замуж за своего глупого сына. Девушку спасли дядя и её возлюбленный.

Очень краткое содержание

Девушка-сирота попала в лапы жадной и злой помещицы, которая хотела выдать её замуж за своего брата. Вдруг стало известно, что давно пропавший дядя сироты жив. Всё это время он был в Сибири и накопил там большое состояние, которое решил завещать племяннице. Узнав о деньгах, помещица решила выдать сироту не за брата, а за своего глупого и невоспи­танного сына-недоросля.

У помещицы гостил государ­ственный чиновник, который обязан был защищать простых крестьян от произвола землевла­дельцев. К жестокой помещице он относился неприязненно и ждал случая лишить её власти над крестьянами. В этом же поместье появился и друг чиновника, молодой офицер, который оказался возлюбленным сироты.

Когда дядя приехал за сиротой, помещица начала льстить ему и расхваливать своего сына, чтобы добиться желанного сговора. Однако дядя успел познакомиться с благородным и храбрым офицером. Оказалось, что офицер давно был на примете у дяди в качестве жениха для сироты. Влюблённые признались в своих чувствах, и дядя благословил их.

Узнав об этом, помещица попыталась похитить сироту и насильно обвенчать с недорослем, но офицер спас любимую. В наказание чиновник лишил помещицу права управлять своим поместьем, а недоросля отправил в армию.

Подробный пересказ по действиям

Названия действий — условные.

Поместье Простаковых. Простакова примеряла сыну кафтан, сшитый крепостным портным-самоучкой, ругая того за неумелость.

Простакова — женщина средних лет, суровая, властная, быстрая на расправу, любит только сына.

Кафтан шился к помолвке Скотинина.

Тарас Скотинин — родной брат Проста­ковой, хам и невежа, любит только свиней.

Простакова собиралась женить брата на Софье, не спросив согласия девушки.

Софья — дальняя родствен­ница Проста­ковых, сирота, милая, чистая, безза­щитная.

Единственный родственник Софьи, родной дядя, уехал в Сибирь и пропал. Простакова восполь­зовалась этим и прибрала к рукам поместье девушки. Софью она поселила у себя, обращалась с ней строго и несправедливо. Простаков жалел девушку, но возражать суровой супруге не смел.

Терентий Простаков — муж Проста­ковой, робкий подкаб­лучник, жена часто его изби­вает.

Скотинин не любил девушку, хотел жениться на ней ради огромных свиней, которых разводят в её поместье.

Простаковы обсуждали помолвку Скотинина, когда вошла радостная Софья и сообщила, что получила письмо от дяди. Простакова не поверила, что дядя жив.

Как не умирал! Что ты бабушку путаешь? Разве ты не знаешь, что уж несколько лет от меня его и в памятцах за упокой поминали? Неужто-таки и грешные-то мои молитвы не доходили!

Никто из Простаковых не умел читать. К Митрофану уже четыре года ходили трое учителей, в том числе и настоящий немец, но парень так и не смог научиться читать и считать.

Митрофан — един­ственный сын Проста­ковой, 15 лет, крупный, упитанный, обжора, исклю­чи­тельно глуп.

Не доверяя девушке, Простакова попросила прочесть письмо своего гостя Правдина.

Правдин — государ­ственный чиновник, очень честный, сочув­ствует простому народу.

Дядя писал, что вернулся из Сибири, где сильно разбогател, и теперь намерен забрать племянницу к себе и сделать её своей наследницей. Услышав это, Простакова сразу передумала выдавать Софью за брата и решила женить на ней недоросля Митрофана.

Простакова увела Софью. К Простакову подбежал запыхавшийся слуга и сообщил, что в их деревне остановились солдаты.

Правдин встретил своего друга Милона, командира солдат.

Милон — молодой офицер, прямой, честный, любит Софью.

Правдин рассказал другу, что его обязанность — следить, чтобы помещики не были жестоки со своими крепостными. Простакова он считал дураком, а его жену — злой фурией. Правдин уже сообщил своему начальнику «о всех здешних варварствах» и надеялся, что против произвола Простаковой скоро примут меры.

Милон признался, что любит девушку, которую куда-то увезла родня. Он боялся, что его любимая оказалась во власти корыстолюбцев. Тут вошла Софья, оказавшаяся возлюбленной Милона.

Софья рассказала, что Простакова уговаривает её выйти замуж за Митрофана. Девушка ей ответила, что хочет заручиться согласием дяди, который скоро должен приехать.

Подумай же, как несчастно моё состояние! Я не могла и на это глупое предложение отвечать решительно. Чтоб избавиться от их грубости, чтоб иметь некоторую свободу, принуждена была я скрыть моё чувство.

Появился Скотинин, начал жаловаться, что сестра вызвала его для женитьбы, а теперь убеждает, что жена ему не нужна. Правдин объяснил ему, что Простакова хочет женить на Софье Митрофана.

Разозлённый Скотинин накинулся на Митрофана с кулаками. Старая няня защитила трусливого недоросля и прогнала Скотинина. Вошла Простакова и попросила Софью посмотреть комнату, приготовленную для её дяди.

Затем появились учителя Митрофана. Математике его учил отставной солдат, а чтению — бывший семинарист. Правдин и Милон ушли, а Митрофан пожаловался матери на Скотинина, пригрозив утопиться, если дядя его тронет. Простакова отругала няню за то, что она не вступилась за воспитанника, и увела сына, поклявшись не спускать с него глаз. Учителя посочув­ствовали обиженной ни за что няне.

После обеда приехал Стародум, с которым оказался знаком Правдин.

Стародум — родной дядя Софьи, 60 лет, честный и прямой.

Отец Стародума служил при дворе Петра Великого и воспитал в сыне высокие понятия о долге и чести. Стародум злился на Простаковых из-за их обращения с Софьей, но жизнь научила его сдерживать свои порывы.

Когда-то он служил при дворе и дружил с молодым графом. Когда началась война, Стародум предложил другу записаться вместе в армию, но тот отказался. Стародум воевал и был ранен, а служивший при дворе граф обошёл его в чинах.

Тут увидел я, что между людьми случайными и людьми почтенными бывает иногда неизмеримая разница, что в большом свете водятся премелкие души и что с великим просвещением можно быть великому скареду.

Оскорблённый Стародум подал в отставку, после чего недолго послужил при дворе. Ему не понравились двуличность и подлость придворных, и он уехал в Сибирь, где заработал состояние тяжёлым трудом. Он считал, что должен был сдержаться и не подавать в отставку, потому что ещё мог принести пользу отечеству.

Софья радостно встретила дядю. Тот тоже был рад увидеть дочь единственной сестры. Стародум решил сделать её своей наследницей, считая, что его дети должны пробиться в жизни сами.

Тут началась драка между Простаковой и Скотининым, разнимал их Милон. Увидев Стародума, Простакова начала перед ним лебезить, заставила Митрофана целовать ему руку.

Стародума это не тронуло, он заявил, что завтра же увезёт Софью в Москву и подыщет ей хорошего жениха. Однако принуждать её к замужеству он не собирался, считая, что девушка должна любить своего избранника.

Простакову это обнадёжило. Она рассказала, что её с братом отец ничему не учил, а вот Митрофан «из-за книги не встаёт по суткам», и предложила посмотреть, как учён её сынок. Стародум отказался, и его увели в приготовленную для него комнату.

В комнате остались учителя Митрофана. Они ругали немца за то, что тот мешал им вдалбливать науку в пустую голову недоросля. Вернулись Митрофан и Простакова. Недоросль не хотел учиться, а хотел жениться, но уроки всё же начались.

Митрофан не смог сложить 10 и 10 и не прочитал ни строчки. Простакова мешала, делая глупые замечания. Затем явился немец и заявил, что Митрофан и без учёбы в люди выйдет, главное — с умными людьми не связываться. Когда Простакова с сыном ушли, учителя чуть не побили немца.

Стародум завёл с Софьей долгую нравоучи­тельную беседу о чести, добропо­ря­дочности, добре и зле, богатстве, придворных нравах, обязанностях жены и убедился, что племянница вполне разделяет его взгляды.

Муж благоразумный! Жена доброде­тельная! Что почтеннее быть может! Надобно, мой друг, чтоб муж твой повиновался рассудку, а ты мужу, и будете оба совершенно благополучны.

Разговор прервал слуга: он принёс Стародуму письмо из Москвы от графа, друга Стародума. Тот сватал Софью за своего племянника и сообщал, что молодой человек поведёт в Москву отряд солдат как раз мимо поместья Простаковых.

Не успел Стародум заговорить об этом с племянницей, как пришли Правдин с Милоном. Дядюшка сразу догадался, что молодой офицер — племянник графа. Поговорив с ним, Стародум убедился, что Милон — человек достойный, храбрый, дорожит своей честью. Оказалось, что матушка Софьи любила его как сына, и он часто бывал в их доме.

Милон признался, что они с Софьей давно любят друг друга, и попросил у Стародума руки девушки. Дядюшка с радостью благословил влюблённых.

Тут явился Скотинин и потребовал, чтобы Стародум выдал за него Софью. Его крайняя глупость и странная любовь к свиньям рассмешили дядюшку и Правдина. Затем пришли Простаковы и начали сватать Софью за Митрофана.

Стародум забавы ради решил проверить учёность недоросля. Оказалось, что Митрофан не знает, что такое существи­тельное и прилага­тельное, а об истории и географии никогда не слыхал.

Стародум отверг обоих женихов и заявил, что Софья уже помолвлена с Милоном. Несмотря на это, Простакова решила настоять на своём.

Правдин получил приказ «взять под опеку дом и деревни» Простаковой при первой же её выходке, от которой пострадают крепостные. Стародума радовало, что государство заботится о простых людях.

Затем Стародум и Правдин начали рассуждать о воспитании. Стародуму не нравилось, что помещичьих детей обучают невежественные учителя, зачастую из крепостных. Пример тому — Митрофан. Но и образование в высшем свете не учит, а развращает молодёжь.

Беседу прервал шум. Это Милон увидел, что слуги ведут сопротив­ляющуюся Софью к карете, и вступился за неё. Правдин допросил слуг. Оказалось, что Простакова велела похитить девушку, чтобы насильно обвенчать её с Митрофаном.

Простакова упала на колени перед Стародумом и Софьей, и те решили не подавать на неё в суд. Узнав, что слуги выдали её, Простакова велела всех выпороть. Это позволило Правдину привести в действие полученный приказ. Присутствующий при этом Скотинин поскорее уехал, испугавшись, что «всякий Скотинин может попасть под опеку».

Правдин велел позвать учителей Митрофана, чтобы рассчитаться с ними. Выяснилось, что притворявшийся учителем немец раньше служил у Стародума кучером. Стародум взял его обратно.

Стародум с Софьей собрались уезжать. Прощаясь с Правдиным, они увидели, как Митрофан грубо обошёлся с матерью, отчего та потеряла сознание. Правдин решил наказать недоросля, отправив его в армию. Стародум указал на горюющую Простакову со словами: «Вот злонравия достойные плоды!».

Что скажете о пересказе?

Что было непонятно? Нашли ошибку в тексте? Есть идеи, как лучше пересказать эту книгу? Пожалуйста, пишите. Сделаем пересказы более понятными, грамотными и интересными.

Источник

Недоросль (Фонвизин Д. И., 1781)

Г-жа Простакова, Митрофан, Еремеевна.

Г-жа Простакова (осматривая кафтан на Митрофане). Кафтан весь испорчен. Еремеевна, введи сюда мошенника Тришку. (Еремеевна отходит.) Он, вор, везде его обузил. Митрофанушка, друг мой! Я чаю, тебя жмет до смерти. Позови сюда отца.

Г-жа Простакова, Еремеевна, Тришка.

Г-жа Простакова (Тришке). А ты, скот, подойди поближе. Не говорила ль я тебе, воровская харя, чтоб ты кафтан пустил шире. Дитя, первое, растет; другое, дитя и без узкого кафтана деликатного сложения. Скажи, болван, чем ты оправдаешься?

Тришка. Да ведь я, сударыня, учился самоучкой. Я тогда же вам докладывал: ну, да извольте отдавать портному.

Г-жа Простакова. Так разве необходимо надобно быть портным, чтобы уметь сшить кафтан хорошенько. Экое скотское рассуждение!

Тришка. Да вить портной-то учился, сударыня, а я нет.

Г-жа Простакова. Ища он же и спорит. Портной учился у другого, другой у третьего, да первоет портной у кого же учился? Говори, скот.

Тришка. Да первоет портной, может быть, шил хуже и моего.

Митрофан (вбегает). Звал батюшку. Изволил сказать: тотчас.

Г-жа Простакова. Так поди же вытащи его, коли добром не дозовешься.

Митрофан. Да вот и батюшка.

Г-жа Простакова. Что, что ты от меня прятаться изволишь? Вот, сударь, до чего я дожила с твоим потворством. Какова сыну обновка к дядину сговору? Каков кафтанец Тришка сшить изволил?

Простаков (от робости запинаясь). Ме… мешковат немного.

Г-жа Простакова. Сам ты мешковат, умная голова.

Простаков. Да я думал, матушка, что тебе так кажется.

Г-жа Простакова. А ты сам разве ослеп?

Простаков. При твоих глазах мои ничего не видят.

Г-жа Простакова. Вот каким муженьком наградил меня Господь: не смыслит сам разобрать, что широко, что узко.

Простаков. В этом я тебе, матушка, и верил и верю.

Г-жа Простакова. Так верь же и тому, что я холопям потакать не намерена. Поди, сударь, и теперь же накажи…

Скотинин. Кого? За что? В день моего сговора! Я прошу тебя, сестрица, для такого праздника отложить наказание до завтрева; а завтра, коль изволишь, я и сам охотно помогу. Не будь я Тарас Скотинин, если у меня не всякая вина виновата. У меня в этом, сестрица, один обычай с тобою. Да за что ж ты так прогневалась?

Г-жа Простакова. Да вот, братец, на твои глаза пошлюсь. Митрофанушка, подойди сюда. Мешковат ли этот кафтан?

Простаков. Да я и сам уже вижу, матушка, что он узок.

Скотинин. Я и этого не вижу. Кафтанец, брат, сшит изряднехонько.

Г-жа Простакова (Тришке). Выйди вон, скот. (Еремеевне.) Поди ж, Еремеевна, дай позавтракать ребенку. Вить, я чаю, скоро и учители придут.

Еремеевна. Он уже и так, матушка, пять булочек скушать изволил.

Г-жа Простакова. Так тебе жаль шестой, бестия? Вот какое усердие! Изволь смотреть.

Еремеевна. Да во здравие, матушка. Я вить сказала это для Митрофана же Терентьевича. Протосковал до самого утра.

Г-жа Простакова. Ах, Мати Божия! Что с тобою сделалось, Митрофанушка?

Митрофан. Так, матушка. Вчера после ужина схватило.

Скотинин. Да видно, брат, поужинал ты плотно.

Митрофан. А я, дядюшка, почти и вовсе не ужинал.

Простаков. Помнится, друг мой, ты что-то скушать изволил.

Митрофан. Да что! Солонины ломтика три, да подовых, не помню, пять, не помню, шесть.

Еремеевна. Ночью то и дело испить просил. Квасу целый кувшинец выкушать изволил.

Митрофан. И теперь как шальной хожу. Ночь всю така дрянь в глаза лезла.

Г-жа Простакова. Какая же дрянь, Митрофанушка?

Митрофан. Да то ты, матушка, то батюшка.

Г-жа Простакова. Как же это?

Митрофан. Лишь стану засыпать, то и вижу, будто ты, матушка, изволишь бить батюшку.

Простаков (в сторону). Ну, беда моя! Сон в руку!

Митрофан (разнежась). Так мне и жаль стало.

Г-жа Простакова (с досадою). Кого, Митрофанушка?

Митрофан. Тебя, матушка: ты так устала, колотя батюшку.

Г-жа Простакова. Обойми меня, друг мой сердечный! Вот сынок, одно мое утешение.

Скотинин. Ну, Митрофанушка, ты, я вижу, матушкин сынок, а не батюшкин!

Простаков. По крайней мере я люблю его, как надлежит родителю, то-то умное дитя, то-то разумное, забавник, затейник; иногда я от него вне себя и от радости сам истинно не верю, что он мой сын.

Скотинин. Только теперь забавник наш стоит что-то нахмурясь.

Г-жа Простакова. Уж не послать ли за доктором в город?

Митрофан. Нет, нет, матушка. Я уж лучше сам выздоровлю. Побегу-тка теперь на голубятню, так авось-либо…

Г-жа Простакова. Так авось-либо Господь милостив. Поди, порезвись, Митрофанушка.

Митрофан с Еремеевною отходят.

Г-жа Простакова, Простаков, Скотинин.

Скотинин. Что ж я не вижу моей невесты? Где она? Ввечеру быть уже сговору, так не пора ли ей сказать, что выдают ее замуж?

Г-жа Простакова. Успеем, братец. Если ей это сказать прежде времени, то она может еще подумать, что мы ей докладываемся. Хотя по муже, однако, я ей свойственница; а я люблю, чтоб и чужие меня слушали.

Простаков (Скотинину). Правду сказать, мы поступили с Софьюшкой, как с сущею сироткой. После отца осталась она младенцем. Тому с полгода, как ее матушке, а моей сватьюшке, сделался удар…

Г-жа Простакова (показывая, будто крестит сердце). С нами сила крестная.

Простаков. От которого она и на тот свет пошла. Дядюшка ее, господин Стародум, поехал в Сибирь; а как несколько уже лет не было о нем ни слуху, ни вести, то мы и считаем его покойником. Мы, видя, что она осталась одна, взяли ее в нашу деревеньку и надзираем над ее имением, как над своим.

Г-жа Простакова. Что, что ты сегодня так разоврался, мой батюшка? Ища братец может подумать, что мы для интересу ее к себе взяли.

Простаков. Ну как, матушка, ему это подумать? Ведь Софьюшкино недвижимое имение нам к себе придвинуть не можно.

Скотинин. А движимое хотя и выдвинуто, я не челобитчик. Хлопотать я не люблю, да и боюсь. Сколько меня соседи ни обижали, сколько убытку ни делали, я ни на кого не бил челом, а всякий убыток, чем за ним ходить, сдеру с своих же крестьян, так и концы в воду.

Простаков. То правда, братец: весь околоток говорит, что ты мастерски оброк собираешь.

Г-жа Простакова. Хотя бы ты нас поучил, братец батюшка; а мы никак не умеем. С тех пор как все, что у крестьян ни было, мы отобрали, ничего уже содрать не можем. Такая беда!

Скотинин. Изволь, сестрица, поучу вас, поучу, лишь жените меня на Софьюшке.

Г-жа Простакова. Неужели тебе эта девчонка так понравилась?

Скотинин. Нет, мне нравится не девчонка.

Простаков. Так по соседству ее деревеньки?

Скотинин. И не деревеньки, а то, что в деревеньках-то ее водится и до чего моя смертная охота.

Г-жа Простакова. До чего же, братец?

Скотинин. Люблю свиней, сестрица, а у нас в околотке такие крупные свиньи, что нет из них ни одной, котора, став на задни ноги, не была бы выше каждого из нас целой головою.

Простаков. Странное дело, братец, как родня на родню походить может. Митрофанушка наш весь в дядю. И он до свиней сызмала такой же охотник, как и ты. Как был еще трех лет, так, бывало, увидя свинку, задрожит от радости.

Скотинин. Это подлинно диковинка! Ну пусть, братец, Митрофан любит свиней для того, что он мой племянник. Тут есть какое-нибудь сходство; да отчего же я к свиньям-то так сильно пристрастился?

Простаков. И тут есть же какое-нибудь сходство, я так рассуждаю.

Софья вошла, держа письмо в руке и имея веселый вид.

Г-жа Простакова (Софье). Что так весела, матушка? Чему обрадовалась?

Софья. Я получила сейчас радостное известие. Дядюшка, о котором столь долго мы ничего не знали, которого я люблю и почитаю, как отца моего, на сих днях в Москву приехал. Вот письмо, которое я от него теперь получила.

Г-жа Простакова (испугавшись, с злобою). Как! Стародум, твой дядюшка, жив! И ты изволишь затевать, что он воскрес! Вот изрядный вымысел!

Софья. Да он никогда не умирал.

Г-жа Простакова. Не умирал! А разве ему и умереть нельзя? Нет, сударыня, это твои вымыслы, чтоб дядюшкою своим нас застращать, чтоб мы дали тебе волю. Дядюшка-де человек умный; он, увидя меня в чужих руках, найдет способ меня выручить. Вот чему ты рада, сударыня; однако, пожалуй, не очень веселись: дядюшка твой, конечно, не воскресал.

Скотинин. Сестра, ну да коли он не умирал?

Простаков. Избави Боже, коли он не умирал!

Г-жа Простакова (к мужу). Как не умирал! Что ты бабушку путаешь? Разве ты не знаешь, что уж несколько лет от меня его и в памятцах за упокой поминали? Неужто-таки и грешные-то мои молитвы не доходили! (К Софье.) Письмецо-то мне пожалуй. (Почти вырывает.) Я об заклад бьюсь, что оно какое-нибудь амурное. И догадываюсь от кого. Это от того офицера, который искал на тебе жениться и за которого ты сама идти хотела. Да которая бестия без моего спросу отдает тебе письма! Я доберусь. Вот до чего дожили. К деушкам письма пишут! деушки грамоте умеют!

Софья. Прочтите его сами, сударыня. Вы увидите, что ничего невиннее быть не может.

Г-жа Простакова. Прочтите его сами! Нет, сударыня, я, благодаря Бога, не так воспитана. Я могу письма получать, а читать их всегда велю другому. (К мужу.) Читай.

Простаков (долго смотря). Мудрено.

Г-жа Простакова. И тебя, мой батюшка, видно воспитывали, как красную девицу. Братец, прочти, потрудись.

Скотинин. Я? Я отроду ничего не читывал, сестрица! Бог меня избавил этой скуки.

Софья. Позвольте мне прочесть.

Г-жа Простакова. О матушка! Знаю, что ты мастерица, да лих не очень тебе верю. Вот, я чаю, учитель Митрофанушкин скоро придет. Ему велю…

Скотинин. А уж зачали молодца учить грамоте?

Г-жа Простакова. Ах, батюшка братец! Уж года четыре как учится. Нечего, грех сказать, чтоб мы не старались воспитывать Митрофанушку. Троим учителям денежки платим. Для грамоты ходит к нему дьячок от Покрова, Кутейкин. Арихметике учит его, батюшка, один отставной сержант, Цыфиркин. Оба они приходят сюда из города. Вить от нас и город в трех верстах, батюшка. По-французски и всем наукам обучает его немец Адам Адамыч Вральман. Этому по триста рубликов на год. Сажаем за стол с собою. Белье его наши бабы моют. Куда надобно — лошадь. За столом стакан вина. На ночь сальная свеча, и парик направляет наш же Фомка даром. Правду сказать, и мы им довольны, батюшка братец. Он ребенка не неволит. Вить, мой батюшка, пока Митрофанушка еще в недорослях, пота его и понежить; а там лет через десяток, как войдет, избави Боже, в службу, всего натерпится. Как кому счастье на роду написано, братец. Из нашей же фамилии Простаковых, смотри — тка, на боку лежа, летят себе в чины. Чем же плоше их Митрофанушка? Ба! да вот пожаловал кстати дорогой наш постоялец.

Г-жа Простакова. Братец, друг мой! Рекомендую вам дорогого гостя нашего, господина Правдина; а вам, государь мой, рекомендую брата моего.

Правдин. Радуюсь, сделав ваше знакомство.

Скотинин. Хорошо, государь мой! А как по фамилии, я не дослышал.

Правдин. Я называюсь Правдин, чтоб вы дослышали.

Скотинин. Какой уроженец, государь мой? Где деревеньки?

Правдин. Я родился в Москве, ежели вам то знать надобно, а деревни мои в здешнем наместничестве.

Скотинин. А смею ли спросить, государь мой, — имени и отчества не знаю, — в деревеньках ваших водятся ли свинки?

Г-жа Простакова. Полно, братец, о свиньях — то начинать. Поговорим-ка лучше о нашем горе. (К Правдину.) Вот, батюшка! Бог велел нам взять на свои руки девицу. Она изволит получать грамотки от дядюшек. К ней с того света дядюшки пишут. Сделай милость, мой батюшка, потрудись, прочти всем нам вслух.

Правдин. Извините меня, сударыня. Я никогда не читаю писем без позволения тех, к кому они писаны.

Софья. Я вас о том прошу. Вы меня тем очень одолжите.

Правдин. Если вы приказываете. (Читает.) «Любезная племянница! Дела мои принудили меня жить несколько лет в разлуке с моими ближними; а дальность лишила меня удовольствия иметь о вас известии. Я теперь в Москве, прожив несколько лет в Сибири. Я могу служить примером, что трудами и честностию состояние свое сделать можно. Сими средствами, с помощию счастия, нажил я десять тысяч рублей доходу…»

Скотинин и оба Простаковы. Десять тысяч!

Правдин (читает). «…которым тебя, моя любезная племянница, тебя делаю наследницею…»

Г-жа Простакова. Тебя наследницею!

Простаков. Софью наследницею!

Скотинин. Ее наследницею!

Г-жа Простакова (бросаясь обнимать Софью). Поздравляю, Софьюшка! Поздравляю, душа моя! Я вне себя от радости! Теперь тебе надобен жених. Я, я лучшей невесты и Митрофанушке не желаю. То — то дядюшка! То-то отец родной! Я и сама все-таки думала, что Бог его хранит, что он еще здравствует.

Скотинин (протянув руку). Ну, сестрица, скоряй же по рукам.

Г-жа Простакова (тихо Скотинину). Постой, братец. Сперва надобно спросить ее, хочет ли еще она за тебя выйти?

Скотинин. Как! Что за вопрос! Неужто ты ей докладываться станешь?

Правдин. Позволите ли письмо дочитать?

Скотинин. А на что? Да хоть пять лет читай, лучше десяти тысяч не дочитаешь.

Г-жа Простакова (к Софье). Софьюшка, душа моя! пойдем ко мне в спальню. Мне крайняя нужда с тобой поговорить. (Увела Софью.)

Скотинин. Ба! так я вижу, что сегодня сговору-то вряд и быть ли.

Правдин, Простаков, Скотинин, слуга.

Слуга (к Простакову, запыхавшись). Барин! барин! солдаты пришли, остановились в нашей деревне.

Простаков. Какая беда! Ну, разорят нас до конца!

Правдин. Чего вы испугались?

Простаков. Ах, отец родной! Мы уж видали виды. Я к ним и появиться не смею.

Правдин. Не бойтесь. Их, конечно, ведет офицер, который не допустит ни до какой наглости. Пойдем к нему со мной. Я уверен, что вы робеете напрасно.

Правдин, Простаков и слуга отходят.

Скотинин. Все меня одного оставили. Пойти было прогуляться на скотный двор.

Источник